С какой стороны не взгляни, Имперский колледж Лондона был идеальным местом для молодых пытливых умов технарей, медиков и химиков. Миссис Холмс уже, который год, распирало от гордости за своего младшего сына, который с блестящими результатами поступил и с самых первых дней поразил профессорский состав. Ей не стоило знать, что время от времени ее гениальный мальчик выводил этот же профессорский состав до состояния белой горячки и желания наложить руки. На самих себя и Шерлока Холмса. Но они не делали этого из уважения к его матери и старшему брату, который со скоростью тасманского дьявола набирал весомость в правительстве Великобритании и все чаще приминал собой диваны в Букингемском дворце.
Шерлок, надо признать, не прилагал особых усилий при выборе учебного заведения. Не сыграли роли ни плавательный бассейн, ни гимнастический зал, ни игровые корты, и даже тот факт, что в этих стенах трудились и работали нобелевские лауреаты и  члены Королевского научного общества. Холмсу было скучно. Ему хотелось себя занять и постараться отвести от себя гнев матери. К тому же если он решил показать, что ничуть не уступает Майкрофту (а скорее превосходит), высшее образование было необходимо. Но рокового разговора, ставшей последней каплей преподавателя, можно было избежать:
- Это же пустая трата времени, - высказал свою мысль студент, привлекая всеобщее внимание. Где-то глубоко в Шерлоке заклубилось удовлетворение от произведенного эффекта, но он уже давно постарался изолировать себя от бурных проявлений эмоций (но те нет-нет, да проскочат) и уж тем более Холмсу было глубоко плевать, что происходят в этих тривиальных умах.
- Простите…
Доктор О`Брайан поперхнулся и судорожно поправил очки на переносице. Мозг, многогенно фиксирующий мелкие детали на первый взгляд неважные, уже анализировал происходящее. Если бы Шерлока волновала жизнь преподавателя, он бы сказал, что она занимательна: он изменял жене несколько раз в неделю, это было видно по состоянию его рубашек и разно реакции на телефонные звонки (любовница вызывала в О`Брайане больше отклика), у него было два сына, которые не желали видеться с отцом и была собака, не отличавшаяся особой привязанностью (на руке вечно был пластырь, из-за того что так его кусала), а еще он был эксгибиционистом выходного дня. Если бы юмор был при Шерлоке, он списал бы это на то, что профессор  характерно распахивает пальто, когда входит в кабинет. Под пальто в прочем были брюки. Но чтобы там не заметил Холмс – это не умоляло весомости знаний О`Брайна. Сегодняшняя пара видимо была исключением из правил.
Холмс поднялся и стремительно в несколько шагов преодолел расстояние от своего места до кафедры, где на него уже злобно глядел профессор. Выходка была беспрецедентной и неуважительной, но Шерлок ни о чем этом не подозревал. Будучи человеком прямолинейным он не видел надобности в слепом согласии с человеком стоящим рангом выше. Или еще выше. Особенно когда тот делает непоправимую глупейшую ошибку.
- Вы расписываете на доске элементарную реакцию, - сокрушенно отозвался он. – Пытаясь сделать выводы, которые очевидны. Реакция является сложной, ведь экспериментально определенные частные порядки реакции не совпадают с коэффициентами при исходных веществах в стехиометрическом уравнении реакции. А частные порядки этой сложной реакции – отрицательные. Но вы расставляете не те коэффициенты и результат у вас – положительный и теряются продукты реакции.
- Мистер Холмс…! – в подтверждение последующей тирады, одногруппники ахнули и присвистнули. Сам же Шерлок, кипя от негодования, удалился. Он указал на ошибку, а его тут же отправили на отработки. Может правда, он сказал что-то похожее на «вы так же глупы, как и эти идиоты». Только он не помнил этого и был уверен в правильности своих аргументов.
Когда позднее он вернулся в аудиторию, чтобы построить из себя уборщицу, получив выговор лично от ректора, Шерлок по обыкновению не заметил, что находился в одиночестве, занятый рассматриванием исписанной доски, после чего произнес:
- Здесь должна быть тройка. А то части не приравняются и ты взлетишь на воздух.

Холмс не предал особого значения замечаю, что сказал его компаньон по каторге. Резко запрыгнув на возвышении кафедры, он взял в руки смывающейся фломастер и пристально взглянув на магнитную белую доску расписанную крючковатым острым почерком, принялся стирать не нужное. Не остановившись на достигнутом он быстро вывел нужные расчеты. Результат вышел отрицательным, как Шерлок и говорил.
Перехватив себя одной рукой, а другой подпирая подбородок, не убирая с доски оценивающего взгляда, пытаясь поймать самого себя на ошибке, Холмс ответил:
- Это ведь обычное поведение - родиться, научиться ходить, говорить, пойти в школу, а потом в колледж, устроиться на работу, - в голосе не слышалось особого энтузиазма или радости от выполнения давно появившегося плана. Шерлок кинул на собеседника ничего не значащий взгляд, но по крайне мере он получил удовлетворение от проделанной работы. Колпачок вновь занял свое место на фломастере, который тут же лег на кафедру. Сам Холмс постучав костяшками пальцев по отполированному бесчисленным количеством рук дереву, прошелся по аудитории. Что от него хотели? Чтобы он ползал на четвереньках под партами, отдирая жвачки? Да за кого они его принимают? У него IQ превышал общую сумму всех выпускников этого года, его потока и одногруппников вот этого юнца, что начал тараторить и походить на назойливую муху. - К тому же так проще практиковаться, разгадывая "сложную душевную организацию людей".
Шерлок это сказал тоном, словно вот-вот у него изо рта польется желчь, но на самом деле он цитировал одного их преподавателей. Психология - его факультатив, занятия по которой показали что прочитав научные труды выдающихся деятелей в данной отросли скажут ему больше, чем рассусоливание "для чайников". Люди Холмсу казались простыми, как уравнение два плюс два. Чтобы не случилось и в какой Вселенной он бы не находился, ответ все равно будет четыре.
И тогда он взглянул на Милтона. С прищуром, рассматривая того с ног до головы. Стрижку, выражение лица, позу, манеру говорить, одежду, руки. Картинка складывалась сама собой и мистер "я-вижу-всех-на-сквозь" действительно видел. Он не соврал ни словом - колледж был в первую очередь для того чтобы развивать дедукцию, а уже после способом не отставать от старшего брата и удовлетворить желания родителей видеть обоих своих мальчиков на пьедестале победителей. Отчасти желая остановить словесный понос (Шерлок не любил слушать других и их эфемерные сравнения и обороты речи), а от другой чтобы разубедить того в чудесах моторики, он вновь зашагал по аудитории, сложив руки замком за спиной:
- Никаких кружков по моторике, - к чему она, когда он самолично изучал математику, химию, урывками биологию и языки? Он с устрашающей скоростью прочитывал газеты, еще до того, как отец за чашкой утреннего кофе открывал страницу со спортивными новостями или о решениях лейбористской партии. - Я наблюдаю. Вот, например, ты. Не слишком заурядный, попавший в колледж за достижения на ученических олимпиадах. Гордость для своих, да? Душа компани, который лучше бы смотрелся на страницах студенческой газеты за достижения в виде забытых голов в игре, чем с колбами в руках. И все же как бесцельно ты растрачиваешь свой талант. 
Шерлок улыбнулся. Со стороны могло показаться, что улыбка вышла самоуверенной, а он просто хотел показать, что знает о Милтоне то, что не знают о нем другие.
- И когда начал синтезировать экгонин? В семнадцать? - Холмс нахмурился, делая про себя заметку что возможно плюс-минус год. - Скрипка. Скрипка помогает сосредоточить внимание на чем-то одном. Когда играешь, внимание не рассеивается и учишься замечать все, даже самое незначительное. Но никто этого не ценит и все продолжают поражать меня своей абсолютной стопроцентной нарочно непридуманной глупостью.

- Чушь, - отмахнулся Холмс, резко разворачиваясь к Бобби на каблуках, несколько шага и он садиться справа от него и ставя руки на стол, сплел пальцы, указывая на того обоими указательными пальцами и с кривой усмешкой прищурился.
С буйной фантазией Милтону нужно было заняться написанием бульварных детективов, которые имели бы огромный успех у домохозяек и туристов на песчаном пляже Испании. И вместо этого тот действительно продавал свой талант и как! Даже если сейчас на мелкого изворотливого дилера не обращает внимание Скотленд-Ярд, когда-нибудь он мог оступиться и навлечь на себя их пристальный взгляд. В прочем, Шерлок еще в двенадцать лет убедился, что там собрались напыщенные индюки, которые читали двадцать слов в минуту. С другой стороны Холмсу было абсолютно все равно на то, чем в свободное от пар время занимается Милтон. Если бы он начал причитать, то с тем же успехом он мог продолжать говорить с профессором О`Брайаном о его заблуждениях и ошибках.
– Азарт. Игра с удачей и проявление юношеского максимализма. Семья среднего достатка, но жизнь в Лондоне не из дешевых, - Шерлок знал это на собственном опыте, хотя с другой стороны он никогда не задумывался о деньгах. Иногда они были, иногда нет, но много ему не нужно было. Все траты Шерлока могли поразить даже заядлого скупердяя, муниципалитет с ограниченным бюджетом и святого отца из деревушки Хорстед Кейнес, который делал ремонт церкви с пожертвований своего прихода. – Нет, это не меркантильность. Какая никакая помощь семье. А за учебы ты не платишь. Высшие баллы на вступительных.
Шерлок говорил с запалом. В прошлый раз, когда он «читал» свою соседку по этажу на съемной квартире, та отвесила ему звонкую пощечину и поправила владельца квартиры добровольно-принудительно попросить его съехать. А разве Шерлок виноват, что ей не понравилось слышать правду о ее легком поведении? Холмс даже не прикладывал усилий. Он просто слышал в ночи арии, и спинка ее кровати каждый раз норовила пробить дыру в стене и оказаться в его комнате, где Холмс пытался сосредоточиться, едва не впадая в астрал, глядя на запертых в банке мух. Соседка не фальшивила на своих протяжных «а» и «о», что могло создать впечатление о том, что она учится в театральном. В итоге съехала она. На прощание сказав, что это он ее выжил.
- Политика? Нет, пустая трата времени и умственных способностей, - в душе он позлорадствовал, вспоминая выражение Майкрофта, когда на последнее Рождество он по секрету показывал им фотографии своего кабинета, похожего на склеп, обитый деревянными панелями. – Наука, может быть. В Бартс предлагали стажировку.
Простая констатация факта, на то, что он и так уже там расхаживал как у себя дома.

Шерлок неоднозначно дернул плечами. Даже под пиджаком было ясно какое телосложение. Не дотягивающее до атлетического, но все же он был жилистый и подтянутый. Сказывались занятия боксом и рукопашной борьбой, которой он увлекся чтобы постараться не думать. И может быть потому, что ему попросту это нравилось. А может это было формированием его хобби, по мимо странных способов заводить друзей. Они ему вообще-то  были за ненадобностью. Любопытные, назойливые и раздражительные. Более менее он мог вытерпеть общество Себастьяна и то было не понятно почему. Он знал когда стоит заткнуться и умел делать вид, что внимательно слушает Шерлока, хотя про себя пытался вспомнить слова песен "Depeche Mode". Холмс предпочитал одиночество, по крайне мере он так сам думал, а на самом деле прав был Майкрофт - младшему Холмсу было необходимо чужое внимание и раз уж на то пошло ощущение своего превосходства и восхищения. Только вот добивался Шерлок этого неправильными методами, внушая людям идею о его психической неуравновешенности. Но психопатом он не был... Мама его проверяла.
- Я часто высказываю свои мысли Билли, - как ни в чем не бывало изрек юноша и запустил длинные пальцы, выдающие в нем скрипача, в кудрявую шевелюру, взлохмачивая ту. Вполне обычное движение. Но знающий человек, способный анализировать, понял бы что мысли гения терзают его. Слишком много всего там происходило. Когда у всех во круг мозг работал максимум процентов на пять, его подбирался к заветным восьмидесяти. Рано или поздно нужно будет что-нибудь с этим делать. Жизнь была не выносима, когда день и ночь ты думаешь-думаешь-думаешь-думаешь-думаешь... В такие моменты, когда Холмса трясло как в лихорадке он мечтал, он жаждал быть обычным. Он завидовал людям и их слепому невинному неведению, в которых они влекли свою жизнь. Как бы сложилась его судьба? Сидел бы здесь? Проводил все свое время в экспериментах? Изучал бы почву Лондона, впитывая в себя запахи мегаполиса, выговоры людей и сохраняя в голове маршруты, названия улиц, магазинов, кафе, банков? Как там это... парился бы на счет реактивов и... о он бы явно знал что-нибудь о Вселенной. Да на кой черт она ему сдалась эта Вселенная? Ему никогда не побывать в космосе, потому что все что ему нужно здесь, у него под ногами, вокруг него. Факты копошатся и желают быть явлены миру. Вот опять! Мысли, жужжа и порываясь вырваться на свободу, противно щекотали внутри черепной коробки. Шерлок мог бы выдать на гора утренний рацион Милтона, разобрал бы всех его родственников до десятого колена, но постарался промолчать. Казалось Бобби сам готов рассказать Холмсу все, чего тот даже не хотел знать. - Он был маньяком в пятидесятых. Или падре... а нет, и тем и другим. Правда, узнал я об этом чуть позже того, как ко мне попал его череп.
"Вместе со всем скелетом", - добавил про себя он и устремил взгляд в одну точку, игнорируя навязчивую мелодию, насшую за собой глубинный смысл, доносившуюся из наушников Милтона. Как собственно попал к Холмсу Билли? Это интересная история, достойная отдельного рассказа. Но Шерлок не считал за важность делиться со своим собеседником информацией. Вариантов была масса, а тот мог настроить своих версий. Пусть развлекается.
К тому же он не сказал и слова, что осуждает поступок Милтона. Да, Шерлок осуждал. Он был воспитан по всех законам католицизма и полной уверенности в британские законы. Хотя по большей части ему было плевать на первое, потому что в существование бога
Холмс не верил (факты, факты в студию!), а второе его разочаровывало. Особенно своими констеблями, бобби и лейтенантами. Да и не выглядел Холмс в данный момент как человек, который стремглав бросится докладывать на второкурсника, попавшего каким-то чудом на лекцию О`Брайана. К тому же  него появился вопрос.  Вернее несколько.
- Например, удвоить твою прибыль? - скептично поинтересовался было Холмс, а потом не дав тому ни возразить, ни возмутиться, ни вообще чего-либо сказать, продолжил: - Ты говорил про успокоительное. Я. Устал. Думать.
А еще он промахнулся. Игра с удачей, не была игрой. Дилетант.

В этот момент Шерлок был согласен с Милтоном. Люди в силу своего характера в голос твердили, что лучше «горькая правда, чем сладкая ложь», но при этом с большим энтузиазмом стремились быть обманутыми. Они обманывали друг друга, обманывали сами себя, не замечая этого, либо прикрывались убеждением – «порой стоит недоговорить».  Это было второе роковое человеческое заблуждение. Шерлок тоже самообманывался. Или, что вернее, занимался активным и преднамеренным самовнушением, добивающимся поставленных задач. Он не был роботом, каким бы бесчувственным его не считали. Просто в формировании его личности что-то дало сбой, и он стал социопатом. И с каждым годом это было все заметнее. Высвободившись из-под присмотра, Шерлок лишился авторитетной для себя личности, все сдерживаемые его барьеры рухнули.
- Когда правда режет глаза, значит, что человек что-то скрывает. Поведение в таких случаях варьируется от шока, когда не получается сказать ни слова, до яростного нападения. Иногда меня посылают к черту, - Холмс флегматично пожал плечами. – Только используя ненормативную лексику. В основном эти люди, у которых небольшой словарный запас и им проще апеллировать матом.
Еще один факт, из-за которого Холмсу было тяжело обзавестись приятелями – узкий кругозор. Они на каждом углу кричали, что залпом читают Аристотеля, Аристофана, Бокаччо, Вальтера, Шекспира и т.д и т.п. перескакивая на броские имена в естественнонаучных кругах и мыслителей, но на самом деле совершенно не понимали о чем же те говорили. С беллетристикой Холмс распрощался еще в школьные годы, когда понял, что ничего не может оттуда подчерпнуть. В прочем нет-нет да он мог кого-нибудь процитировать. Холмс был в достаточной степени привязан к родине, чтобы с остервенелой педантичностью относиться к бездарному обращению с английским языком. Все эти новые сленговые словечки если и проскакивали в разговоре, то были направлены на высмеивание собеседника.
А следом Шерлок ухмыльнулся. Он знал. А еще он знал, что в его голове происходит локальное сражение бриттов и англосаксонов. Шерлок начал курить. Первое время никотин действовал притупляюще, но сейчас он создавал только внешнее спокойствие, когда закрывая глаза, Холмс видел детали огромной картины и он скрупулёзно раскладывал все по полочкам. Анализировал, делал выводы и запоминал. Он мог представить или воссоздать место и представить себя там. Он с легкостью создал чертоги разума и проложил свой маршрут, но это не уменьшало мозговой активности. Он все равно был умнее остальных.
Холмс едва заинтересованно вздернул бровью. Если бы он был чуть более впечатлительным, вполне мог сказать, что Бобби явил на свет пакетик с опиумом как по волшебству.
- Старая школа? – между делом проговорил Холмс, выхватывая пакетик и разглядывая содержимое, зашагал по помещению. Новые ощущения. По телу растекалось странное предвкушение и сладкая истома. Он раскрыл пластиковый пакет. Иногда даже недалекие умы играли в опасные игры. Например, с маком и первоначальным предназначением быть обезболивающим. Привыкание Шерлока не пугало. Более того он ощущал себя хозяином собственных реакций тела и полагал, что сможет справиться и с привыканием. Но это был рисковый шаг за грань моральных принципов общества. – Нет, что-нибудь поинтересней.
Он вернул опиум обратно.
Достопочтенная чета Холмсов вряд ли могли предположить, что отпуская сына в один из лучших английских колледжей, он будет подбирать себе наркотик, чтобы временно распроститься со своей гениальностью.

Ему не нужно было все. Но глядя на обильный ассортимент у Шерлока разбегались глаза. Зацепившись взглядом за одно, он напрягал воспоминания, и перед глазами появлялась гугловская страница с результатами поисков. Холмс прикрыл глаза, сосредоточился и принялся пролистывать, выискивать нужное. Он знал, что поспешно отказался от опиума. Он бы действительно перестал думать. Почти в одно мгновение или, что вернее, в одну инъекцию.
Экстези? Нет, он и без того на взводе постоянно. Шерлоку не нужно действовать на пределе своих физических возможностей. ЛСД? Тоже нет. Галлюцинации не привлекают его. Реальный мир был куда как привлекателен. Эфедрин? Холмс повел плечом. Может быть. Марихуана нет. Гашиш нет. Пробовал. Не так и проблематично найти, особенно с его соседями по съемным квартирам. То, что делало Холмса отличным от всех остальных, требовало веществ сильнее и действеннее.
Опиуп все-таки стоит попробовать.
Но пока, он хотел дать понять, что он не просто устал думать, а устал думать так медленно. Порой на решение какой-либо загадки, Шерлоку хотелось тратить меньше времени. Это же нерационально затрачивать бесценные минуты, на то, что не требует от него много внимания. В прочем всем остальным не помог бы и такой нелегальный «помощник».
Несколько секунд он недвижно лицезрел все предложенные наркотики. В голове уже были расписаны вдоль и поперек таблицы «за» и «против». Помыслов о том, что Шерлок совершает огромнейшую ошибку в своей жизни, не было. Для него шаг на встречу к саморазрушению, при котором часть жизни станет чуточку проще и для некоторых понятнее, был нормален. Чтобы там не было, чтобы Холмс не говорил по поводу деградирующего общества – человек тварь социальная. А так он сможет  разгадать загадку, как подстроиться под мир, для достижения собственных целей и чтобы никто не пострадал. Майкрофту же удалось, в самом деле. Холмс-младший опустился на корточки, держась за край стола, и еще пристальней взглянул на наркотики. Под другим углом. И без того узкие глаза стали походы на две щелочки. Застегнутый на все пуговицы пиджак причинял дискомфорт, но Холмс был занят не ощущениями тела, а кое-чем поинтересней.
- Я не привередливый, - он чуть поднялся, уперев руки в стол и потянувшись за эдерфином. Покрутил его, словно так мог узнать, как он подействует на него, а потом произнес: - И я бы поставил на «старика кокаина».
Удивительно, какие знакомства могут произойти, если вы насолили преподавателю. Кажется, Шерлок нашел себе драгдиллера. Не глупого, или верней не совсем глупого.